Неточные совпадения
Словом, ни одного часа не приходилось ему
оставаться дома, и
в гостиницу приезжал он с тем только, чтобы заснуть.
Наружный фасад
гостиницы отвечал ее внутренности: она была очень длинна,
в два этажа; нижний не был выщекатурен и
оставался в темно-красных кирпичиках, еще более потемневших от лихих погодных перемен и грязноватых уже самих по себе; верхний был выкрашен вечною желтою краскою; внизу были лавочки с хомутами, веревками и баранками.
Провинция
оставалась такой же, какой он наблюдал ее раньше: такие же осмотрительно либеральные адвокаты, такие же скучные клиенты, неумело услужливые лакеи
в гостиницах, скучные, серые обыватели,
в плену мелочей жизни, и так же, как раньше, как везде, извозчики округа петербургской судебной палаты жаловались на дороговизну овса.
На веранде одного дома сидели две или три девицы и прохаживался высокий, плотный мужчина, с проседью. «Вон и мистер Бен!» — сказал Вандик. Мы поглядели на мистера Бена, а он на нас. Он продолжал ходить, а мы поехали
в гостиницу — маленький и дрянной домик с большой, красивой верандой. Я тут и
остался. Вечер был тих. С неба уже сходил румянец. Кое-где прорезывались звезды.
Не простясь с англичанином, Нехлюдов попросил надзителя проводить его на двор и, чувствуя необходимость
остаться одному, чтобы обдумать всё то, что он испытал
в нынешний вечер, он уехал
в гостиницу.
На другой день граф Апраксин разрешил мне
остаться до трех дней
в Казани и остановиться
в гостинице.
В Казани я сделала первый привал,
На жестком диване уснула;
Из окон
гостиницы видела бал
И, каюсь, глубоко вздохнула!
Я вспомнила: час или два с небольшим
Осталось до Нового года.
«Счастливые люди! как весело им!
У них и покой, и свобода,
Танцуют, смеются!.. а мне не знавать
Веселья… я еду на муки!..»
Не надо бы мыслей таких допускать,
Да молодость, молодость, внуки!
— Да все то же. Вино мы с ним очень достаточно любим. Да не зайдете ли к нам, сударь: я здесь,
в Европейской
гостинице, поблизности, живу. Марью Потапьевну увидите; она же который день ко мне пристает: покажь да покажь ей господина Тургенева. А он, слышь, за границей. Ну, да ведь и вы писатель — все одно, значит. Э-эх! загоняла меня совсем молодая сношенька! Вот к французу послала, прическу новомодную сделать велела, а сама с «калегвардами» разговаривать
осталась.
Оставшись один, Калинович поспешил достать свой чемодан и, бросив его на первого попавшегося извозчика, велел себя везти
в какую-нибудь, только не дорогую,
гостиницу.
Кожемякин помнил обоих братьев с дней отрочества, когда они били его, но с того времени старший Маклаков — Семён — женился, осеялся детьми, жил тихо и скупо, стал лыс, тучен, и озорство его заплыло жиром, а Никон —
остался холост, бездельничал, выучился играть на гитаре и гармонии и целые дни торчал
в гостинице «Лиссабон», купленной Сухобаевым у наследников безумного старика Савельева.
Я был мрачен и утомлен; устав ходить по еще почти пустым улицам, я отправился переодеться
в гостиницу. Кук ушел. На столе оставил записку,
в которой перечислял места, достойные посещения этим вечером, указав, что я смогу разыскать его за тем же столом у памятника. Мне
оставался час, и я употребил время с пользой, написав коротко Филатру о происшествиях
в Гель-Гью. Затем я вышел и, опустив письмо
в ящик, был к семи, после заката солнца, у Биче Сениэль.
Литвинов
остался один и все еще не мог прийти
в себя. Он опомнился наконец, проворно подошел к двери кабинета, произнес имя Ирины раз, два, три раза… Он уже ухватился за замок… С крыльца
гостиницы послышался голос Ратмирова.
За короткое время розысков Иванов потратил несколько рублей, бывших при нем, и распродал остатки гардероба; у него
осталось одно военное, сильно поношенное пальто и то без погон, которые он не имел права носить
в отставке, и продал барышнику «на выжигу». Дошло до того, что хозяин
гостиницы, где остановился Иванов, без церемонии выгнал его за неплатеж нескольких рублей, и он вышел на улицу полуголодный, оскорбленный… За неделю, даже накануне, он и не мечтал о таком положении,
в каком очутился.
Переезжая
в гостиницу, она почти уверена была, что уговорит Жуквича уехать с ней за границу; но теперь она поняла, что он и не думает этого, — значит, надо будет
остаться в Москве. А на какие средства жить? С течением времени Елена надеялась приискать себе уроки; но до тех пор чем существовать?.. Елена, как ей ни тяжело это было, видела необходимость прибегнуть к помощи Жуквича.
Вместе со всем окружающим изменился и Прокоп. Он одряхлел, обрюзг и ничего не может есть, кроме манной каши. Но дух его все еще бодр, так что даже теперь, прибыв
в Верхотурье, он прежде всего спрашивает, каков клубный повар
в Верхоянске и чего больше
в тамошней
гостинице; блох или клопов. Одним словом, намерения
остались прежние, только средства к их выполнению ослабели.
—
В гостинице у Тверских ворот
остались, — ответил тот.
Кроме того, я узнал, что оба они здесь и живут очень недалеко, —
в гостинице «Пленэр», приехали по делам Дюрока, а по каким именно, Паркер точно не знал, но он был у них,
оставшись очень доволен как приемом, так и угощением.
Считая, вероятно, для сына, предназначаемого
в военную службу, мое товарищество полезным, хотя бы
в видах практики
в русском языке, полковник сперва упросил Крюммера отпускать меня
в гостиницу в дни, когда сам приезжал и брал к себе сына, а затем, узнавши, что изо всей школы на время двухмесячных каникул я один
останусь в ней по отдаленности моих родителей, он упросил Крюммера отпустить меня к ним вместе с сыном.
Когда я разрубил ногу, отвели меня
в гостиницу, положили
в маленькой комнатке под лестницей, да так и
остался я
в ней жить.
Оделся я, вышел на улицу. Было утро раннее, часов шесть-семь. На улицах никого не было. Толкнулся я к Михайле — говорят, дома не ночевал, должно быть,
в гостинице остался.
В ресторан мне идти рано, да и не могу туда идти — противно. Ходил я, ходил по городу. Отворили турецкие кофейни, там посидел, чашку кофе выпил черного. Гляжу на людей и думаю: «Все, все вы счастливые, у каждого свое дело, у каждого чистые руки… а я!»
А тут вдруг назначили к нам нового преосвященного. Приехал владыка
в монастырь, все осмотрел, все благословил,
остался очень доволен порядком. Наконец шествует
в гостиницу, видный такой пастырь, осанистый, бородатый — не архиерей, а конфета! За ним отец игумен, отец казначей, отец эконом, иеромонахи, вся соборная братия. И мы, гостиничные служки, жмемся вдоль стен и, аки некие безгласные тени, благоговейно трепещем.
Когда у нас
в гостинице кончались ужины, то у буфета
оставался только один дежурный лакей, на случай если из номеров что потребуют. А мы, большею частью, фраки
в узелки и уходили
в ресторанчик «Венецию» посидеть час-другой, поиграть
в карты и на бильярде.
Я не пошел, а полетел
в гостиницу! Хохол выслушал меня с мрачной недоверчивостью, однако надел коричневый пиджак и медленно поплелся
в театр. Я
остался ждать его. Через четверть часа он вернулся. Лицо его было, как грозовая туча, а
в правой руке торчал пучок красных театральных контрамарок. Он сунул мне их
в самый нос и сказал глухим басом...
Все согласились, исключая заснувшего помещика, который тут и
остался, набились битком
в трое саней, стоявших у подъезда, и поехали
в гостиницу.
Хозяин
гостиницы, разумеется,
остался внакладе, зато удостоился чести принимать у себя «самолучшую публику», что ее ни было
в городе, и с сердечным умилением, ровно ко святым мощам, благоговейно приложиться толстыми губами к мяконькой, крошечной, благоуханной ручке ее превосходительства.
Сказала Алексею, что
в гостинице она жить не станет, завтра же переедет на квартиру и
останется в ней, пока не приищется дом для покупки… Алексей спорить не стал.
К Николаю Дмитриевичу ходили одинаково все масти, и ни одна не
оставалась надолго, и все карты имели такой вид, как постояльцы
в гостинице, которые приезжают и уезжают, равнодушные к тому месту, где им пришлось провести несколько дней.
До железной дороги городок был из самых плохих. Тогда, недалеко от пристани, стояла
в нем невзрачная
гостиница, больше похожая на постоялый двор. Там приставали фурщики, что верховый барочный лес с Волги на Дон возили. Постояльцам, кои побогаче, хозяин уступал комнаты из своего помещенья и, конечно, оттого внакладе не
оставался. Звали его Лукой Данилычем, прозывался он Володеров.
Синтянина поняла, что она сказала некоторую неловкость, и очень обрадовалась, когда Форов заговорил против намерения Ларисы
оставаться в этой гадкой
гостинице и нежелание ее перейти к нему,
в спальню Катерины Астафьевны; но Лариса
в ответ на все это только махала рукой и наконец сказала...
Висленев ехал
в экипаже вместе с Бодростиной, Горданов же держал путь один; он
в городе отстал от них и, приехав прямо
в свою
гостиницу, отослал с лакеем лошадь, а сам
остался дома.
Наши личные отношения
остались очень хорошими. Через много лет,
в январе 1871 года, я его нашел
в Варшаве (через которую я проезжал тогда
в первый раз) лектором русского языка
в университете, все еще холостяком и все
в тех же двух комнатах"Европейской
гостиницы". Он принадлежал к кружку, который группировался около П.И.Вейнберга.
Также и бега, но кое-что еще
оставалось: конная, с ремонтерами и барышниками, трактиры с цыганами из Тулы и Тамбова,
гостиница с курьезной вывеской „Для благородных“, которую не заметил Тургенев, если она существовала уже
в его приезд.
К этому решению его привел ряд размышлений, которым он предался после бегства из дому, где
остался запертый пристав Мардарьев, за поневоле очень продолжительным завтраком
в гостинице и, наконец,
в железнодорожном вагоне.
Карета медленно прибыла к
гостинице и остановилась у подъезда. Из нее вынесли труп князя с обвязанной бинтом головой, или тем, что
осталось от нее после рокового выстрела, и понесли
в занимаемое им отделение
в бельэтаже.
Возвратясь почти
в полночь усталые
в гостиницу, они решили не ехать
в воображаемое Сан-Ремо-Ментон, а
остаться ночевать
в Ницце, так как многие заказанные Анжеликою вещи должны были быть доставлены только на следующий день, а для большего удобства укладки купленных вещей вытребовать их сундуки из Ментона
в Ниццу, о чем Николай Герасимович и послал телеграмму.
Мнимый Евгений Николаевич Зыбин, въехав
в нее и остановившись
в гостинице, решил
остаться здесь неопределенное время, находя ее самым безопасным местом от неприятных и неожиданных встреч с лицами из его прошлого.